Введение
В книге я описываю некоторые трудности, с которыми сталкивается наша цивилизация, целью которой можно было бы, вероятно, назвать гуманность и разумность, свободу и равенство; цивилизация, которая, все еще пребывая в младенческом возрасте, продолжает взрослеть вопреки тому, что ее так часто предавали очень многие из интеллектуальных лидеров человечества. В этой книге я пытаюсь показать, что наша цивилизация еще не полностью оправилась от шока, вызванного ее рождением, — переходом от племенного или «закрытого общества» с его подчиненностью магическим силам к «открытому обществу», освобождающему критические способности человека.
Часто мы слышим высказывания, будто та или иная форма тоталитаризма неизбежна. Демократия в борьбе с тоталитаризмом вынуждена копировать его методы и потому сама становится тоталитарной. Индустриальная система не может далее функционировать, не применяя методов коллективистского планирования, и делают из этого вывод, что неизбежность коллективистской экономической системы влечет за собой необходимость применения тоталитарных форм организации общественной жизни.
На самом деле не следует даже приступать к обсуждению этих частных вопросов, не дав себе ответа на следующий методологический вопрос: способна ли какая-нибудь социальная наука давать столь безапелляционные пророчества? Разве можем мы в ответ на вопрос, что уготовило будущее для человечества, услышать что-нибудь, помимо безответственного высказывания суеслова?
Исторические пророчества целиком находятся за пределами научного метода. Будущее зависит от нас, и над нами НЕ довлеет никакая историческая необходимость.
Однако есть влиятельные социально-философские учения, придерживающиеся противоположной точки зрения. Они настаивают на том, что задача науки вообще состоит в том, чтобы делать предсказания, или, точнее, улучшать наши обыденные предсказания, строить для них более прочные основания, и что, в частности, задача общественных наук состоит в том, чтобы обеспечивать нас долгосрочными историческими предсказаниями. Они настаивают также на том, что уже открыли законы истории, позволяющие им пророчествовать о ходе истории. Множество социально-философских учений, придерживающихся подобных воззрений, я обозначил термином историцизм.
Историцизм — это социально-философская концепция, утверждающая возможность открытия объективных законов развития истории, более того, считающая, что такие законы уже открыты и на их основе можно пророчествовать о путях исторического развития. Я пытаюсь показать, что мудрость пророков чревата бедами и что метафизика истории затрудняет постепенное, поэтапное применение научных методов к проблемам социальных реформ. И наконец, в этой книге я утверждаю, что мы сможем стать хозяевами своей судьбы, только когда перестанем считать себя ее пророками.
Иногда сторонники историцистских воззрений руководствуются другими, более глубокими мотивами. Те, кто пророчествует о приближении Царства Божия и конца света, обычно выражают глубокую неудовлетворенность существующей ситуацией. Их мечты действительно могут дать надежду и ободрение тем, кому сегодня очень трудно. Однако мы должны понимать и то, что их влияние способно заслонить от нас повседневные задачи общественной жизни. Кроме того, мне кажется, что историцистская метафизика освобождает человека от груза ответственности. Если вы убеждены, что некоторые события обязательно произойдут, что бы вы ни предпринимали против этого, то вы можете со спокойной совестью отказаться от борьбы с этими событиями.
Отчего все эти социально-философские учения защищают бунт против цивилизации? И в чем секрет их популярности? Я склонен полагать, что причина этого в том, что они выражают глубоко укорененное чувство неудовлетворенности миром, который не соответствует и не может соответствовать нашим моральным идеалам и мечтам о совершенстве. Возможно, также что сам историцизм является в значительной степени реакцией на трудности, встающие перед нашей цивилизацией, и на выдвинутое ею требование личной ответственности каждого из нас..
Далее...Том 1. ЧАРЫ ПЛАТОНА
Глава 1. Историцизм и миф о предопределении

кофер
хорошая мысль печать книги..для размышления..только часть информации устарела и не соответствует достоверности..
не путайте действительность и достоверность..действительность это мимолётное действие(мысль) ..
Достоверность то что фиксировано и не меняет свою конструкцию(составляющее).
для начинающих полезно- это лестница для расширения понимания и выход из обусловленных границ..для понимания поздно..так как понимание приходит после завершения действия..а должно приходить до начала или хотя-бы в процессе.
и ещё каждый автор книг живёт в программе "ГРёзы"(берЁЗЫ) из своего личного пространства, которое не соприкасается с пространством Других Живущих.
Настоящее вам никто не даст..вы в мире Иллюзий - Ложь во Благо, пораждающие Миры "Мыльные пузыри"..
попробуйте найти точки соприкосновения с другими пространствами(люди)..посмотрите что чувствуете? что ваше? что не ваше?.ощутите объём информационного поля на несколько уровней..чувствуйте отклик..какой он? какая мысль первая пришла?

Много ложной информации, особенно сейчас..

Вы правы , что каждый "каждый автор книг живёт в программе "ГРёзы"(берЁЗЫ) из своего личного пространства, которое не соприкасается с пространством Других Живущих." но каждый читатель также находится на своем уровне и в своих (различных видах) пространствах понимания чего-либо,именно поэтому люди с большим удовольствием узнают мысли писателей живших и 2,5 тысячи лет назад и считают бесполезными и устаревшими мысли писателей и ученых современности. Тем более с теперешней возможностью использования интернета и онлайн переводчиков. Сейчас главная задача стоящая перед каждым из нас осознавать в каких вопросах он профан, а в каких действительно находится на достаточно высоком уровне понимания. Проще говоря каждый из нас живет в своем миру "ПРАВИЛЬНЫХ" (с его точки зрения мыслей ) и соприкасаясь с ДРУГИМ миром "ПРАВИЛЬНЫХ" мыслей признает их полезными для себя или нет(современными для него, или устаревшими.

кофер
каждый считает себя правильным при этом совершает неправильные поступки и говорит неправильные слова, искажённая речь и перевёрнутые слова стали нормой общения
Для прикосновения с миром другого пространства не достаточно слов.здесь применяется принятие право на существование другого менталитета, культуры, вида, запаха, речи...
Послушайте другой язык..как он звучит , в каком ритме, в какой интонации, а про философию и психологию вообще молчу,
Сюда прибыли Души из разных миров, на терминале помещается всего 10 миллиардов Душ, нескончаемый поток прихода и ухода, здесь на планете живёт всего 4 миллиарда Душ рАждёных в теле людина(человек)..
кто остальные?
Сейчас действует право Разделяй и властвуй..поэтому нет объединения людей, стран, единого человечества и не будет..
даже сейчас во время всеобщего пробуждения и осознания люди ещё больше разделяются и остаются в одиночестве...охраняя свои границы, своё личное пространство, 1.5 метра на диване

ПИСИ вы никогда не прочитаете книги написанные 2000 лет назад..у нас нет переводчика с того языка, и ещё Ватикан вам не даст раритетные книги..вы не поймёте смысл написанного..так как отличаетесь от развития того времени и той цивилизации..
современным телам всего 300лет и истории нашего мира всего 300лет..те кто жили до нас это не мы и наши эпохи.

1.Согласен 1а)не согласен. Другие совершают поступки правильные с их точки зрения ,а как понимают эти поступки другие люди -по разному. 1б) Они говорят правильные слова с их точки зрения.
2. В инопланитян я не верю. Если вы этими словами выразили, что каждый человек имеет свой субъективный мир , ТО СОГЛАСЕН.
3.С этими препредложениями согласен и не только в России а во всем мире.
4.Думаю читают произведения написанные и 2500лет назад. НО во первых читают переводы сделанные не авторами, а людьми имеющими другое мировоззрение, употребляющие слова с другими смыслами. Мало того эти переводы могут быть 2х кратными. Один перевел через 500 лет после смерти автора,за это время изменился язык изменились смыслы вкладываемые людьми в эти слова , употреблял он слова так, как он их воспринимал т.е. по своему. Через 1500 лет эти же произведения перевидены людьми употребляя слова со смыслами, которые вкладывал уже второй переводчик т.е. искаженными в квадрате , а мы читаем эти произведения искаженными в кубе ,или в 4 степени. И каждый читающий понимает эти переводы, понимая их слова естественно в меру своей испорченности. И находим что-либо понравившееся и пропускаем не понравившееся. Если проще сказать даже однояйцовые близнецы выросшие в одной семье, учившиеся в одной школе и в одном классе понимают друг друга лишь приблизительно. Ведь иностранцы понимают когда им объясняют, что они хотят и как им пройти куда-то.Точно скажу , что мы понимаем с женой друг друга лишь приблизительно, хотя учились с ней в одной группе в институте и продолжаем жить более 60 лет, как говорят "из души в душу"

ВСЕ поступают правильно..а то как вы это восприняли это уже ваша проблема..ваш уровень восприятия и отношение, на отношение влияют ваши убеждения внедрённые в вас окружающими вас и не всегда это люди..ваши книги влияют на вас,на ваше мышление, становятся триггерами для вашей памяти или провокаторами дальнейших действий.

не все правильно говорят, даже со своей точки зрения это зависит от цели и того чего хотят достигнуть..Люди не знают смысл и значения слов, не знают что стоит за словами и как они влияют на всё. Вавилонская башня и была создана для разделения и оглупления, на сегодня идёт деградация через слова.

субъективность - это набор программ ЭГО исходящие от импульса эмоций..это не мир, это реакция ваших программ и это не маски и образы которые мы якобы надеваем..Какой человек перед нами и какие в нём программы, та программа у нас и активируется. Это называется притяжение..таким образом и создаются пары, коллективы, общество

вы противоречите: вы не верите в крыс? в собак? в кошек? в змей?в богомолов?в пауков?в мух? в пчёл?
вы не верите в китайцев(чинайцы)? в негроидов? (русских) СЛАВЬ ЯН? в корейцев(корё)? индусов? (гибриды)
в телах людей РАждаются Души других цивилизаций, в тела людей легко вселяются разные виды и Формы Жизни
вы каждый день смотрите на них и в упор не видите кто перед вами..
ВСЕГДА здоровайтесь - вы не знаете кто пред вами
Этот мир создан не нами..а для всех кто придёт в школу обучения, полигон испытаний и экспериментов.

это называется Искажение

сам же свою книгу и перевёл..приведу пример: Божественная комедия Данте Альегери.. РОЗА Мира Даниил Андреев..инициалы автора ДА/АД
я тоже написала книги..одна из них Некрономикон..вторая написана Джанг Ли - лама 600 лет назад ,которого в Потале покрыли золотом..он и там сейчас..и мне сегодня вообще не интересно, что написано в этих книгах. по одной причине, что эти книги этому миру и людям ничего не дали, на момент написания это было не только передача информации и её сохранение..это были существа сидящие в моём пространстве.

вы сами признали искажение и непонимание, хоть и не заметили...

Простите уважаемая ТАРАМИФ ТАУ КИТА но своими рассуждениями не по теме мы с вами отвлекаем читателей от заявленной темы и мешаем им сосредоточиться.
Далее продолжение темы Саммари книги Карла Поппера "Открытое общество и его враги"
Том 1. ЧАРЫ ПЛАТОНА
Глава 1. Историцизм и миф о предопределении
Если историцизм непродуктивен и не приводит к полезным результатам, то важно было бы исследовать, как он возник и почему сумел так прочно укорениться в современной цивилизации. Предпринятый с этой целью исторический очерк может помочь анализу многообразия идей, постепенно накопившихся вокруг центральной историцистской доктрины, согласно которой история управляется особыми историческими или эволюционными законами и открытие их дает возможность пророчествовать о предопределенной человеку судьбе.
Историцизм можно проиллюстрировать на примере одной из простейших и древнейших его форм, а именно — на примере доктрины избранных. Согласно этой доктрине, закон исторического развития установлен Божьей волей. Особенность доктрины избранных — удаленность во времени того, что полагают в качестве конца истории. Ведь даже когда этот конец истории описывается с известной степенью определенности, людям предстоит пройти длинный путь до его достижения. А путь этот не только длинен, но и извилист, он ведет вверх и вниз, направо и налево. Соответственно, всегда есть возможность удачно вписать в эту схему любое мыслимое историческое событие. Эту схему не может опровергнуть никакой мыслимый опыт. Однако тем, кто в нее верит, она дает определенность относительно конечного итога человеческой истории.
Основные ее характеристики доктрины избранных присущи двум наиболее важным современным версиям историцизма, анализу которых посвящена большая часть этой книги. Я имею в виду расистскую или фашистскую философию истории, с одной (правой) стороны, и марксистскую философию истории, с другой (левой) стороны. На место избранного народа расизм ставит избранную расу. Историческая философия Маркса на его место ставит избранный класс. Обе теории кладут в основание своих исторических предвидений такую интерпретацию истории, которая делает возможным открытие законов ее развития. Законы эти считаются своего рода естественными законами в случае расизма, где тезис о биологическом превосходстве крови избранной расы служит для объяснения хода истории — прошлого, настоящего и будущего, и для которого история есть не что иное, как борьба между расами за власть. В марксистской философии истории ее законы считаются экономическими, и здесь ставится задача интерпретировать всю историю как результат процесса классовой борьбы за экономическое превосходство.
Упомянутые концепции восходят непосредственно к гегелевской философии. Поэтому нам следует рассмотреть также и это философское учение. Однако поскольку взгляды Гегеля были во многом унаследованы от некоторых античных философов, то, прежде чем обратиться к анализу современных форм историцизма, следует рассмотреть теории Гераклита, Платона и Аристотеля.
В следующем сообщении Глава 2. Гераклит

Глава 2. Гераклит
Гераклит был философом, открывшим идею изменчивости. До этого времени греческие философы под влиянием восточных идей рассматривали мир как огромное сооружение, для которого физические сущности служили строительным материалом. Этот подход был опрокинут гением Гераклита. С ним пришел новый взгляд на мир: нет никакого сооружения, стабильной структуры. Мир он считал не сооружением, а колоссальным процессом, не суммой всех вещей, а целостностью всех событий, изменений или фактов. «Все сущее движется и ничто не остается на месте» и «Дважды тебе не войти в одну и ту же реку» — вот два центральных тезиса его философии. Я не сомневаюсь, что это открытие было сделано Гераклитом под впечатлением тяжелейших личных переживаний, которые он испытал вследствие политических и социальных неурядиц того времени. Гераклит жил в эпоху социальной революции. Именно в его время греческая родовая аристократия начала уступать место нарождающимся демократическим силам.
Историцисты часто испытывают страх перед понятием изменчивости. Они словно пытаются компенсировать утрату стабильного мира, упорно настаивая, что изменчивость управляется неизменным законом.

Далее...Глава 3. Платоновская теория форм или идей

Глава 3. Платоновская теория форм или идей
Платон жил в период войн и социальных неурядиц, которые, насколько мы знаем, были еще более острыми, чем те, которые тревожили Гераклита. Платон глубоко страдал от политической нестабильности и опасностей своего времени. Подобно Гераклиту Платон подытожил собственный социальный опыт, выдвинув закон исторического развития. Согласно этому закону всякое социальное изменение есть гниение, распад или вырождение. Все сотворенные вещи текут и ждут своего распада. В отличие от Гераклита Платон полагал, что закон исторического предназначения, закон упадка, может быть нарушен моральной волей человека при поддержке сил человеческого разума.
Платон верил в возможность остановить политический развал путем задержки всех политических изменений. Добиться этого можно при помощи установления такого государственного устройства, которое было бы свободно от пороков всех других государств: такое государство не вырождается, потому что оно вообще не изменяется. Это — государство, находящееся в задержанном, остановленном состоянии.
Гераклит стремился компенсировать для себя утрату стабильного мира воззрением, что изменения управляются неизменным законом. Платон распространил свою веру в совершенное государство, которое не меняется, на мир «всего сущего». Эта вера в совершенные и неизменные сущности, которую обычно называют теорией форм или идей, стала центральной темой его философии.
Вера Платона в то, что мы можем нарушить железный закон предназначения и избежать упадка, задержав все изменения, показывает, что у его историцизма имеются вполне определенные пределы. Бескомпромиссный и последовательный историцизм утверждает, что человек не может изменить законы исторического предназначения, даже если он и открыл их. Такой историцизм настаивает на том, что человек не может действовать вопреки этим законам, поскольку все его планы и действия — всего лишь средства, при помощи которых неумолимые законы развития осуществляют то, что ими предначертано. Чтобы лучше понять этот абсолютно историцистский подход и противоположную тенденцию в историцизме, внутренне присущую платоновской мысли о возможности влиять на судьбу, я противопоставлю историцизм, каким мы находим его у Платона, диаметрально противоположному подходу, который также можно обнаружить у Платона и который можно назвать теорией социальной инженерии.
Сторонник социальной инженерии не задает вопросов об исторических тенденциях или о предназначении человека. Он верит, что человек — хозяин своей судьбы и что мы можем влиять на историю или изменять ее в соответствии с нашими целями, подобно тому, как мы уже изменили лицо Земли. Он не верит, что эти цели навязаны нам условиями или тенденциями истории, но полагает, что они выбираются или даже создаются нами самими, подобно тому, как мы создаем новые идеи, новые произведения искусства, новые дома или новую технику. В отличие от историцистов, полагающих, что возможность разумных политических действий зависит от степени понимания нами хода истории, сторонники социальной инженерии считают, что научная основа политики покоится на совершенно иных принципах — она состоит в сборе фактической информации, необходимой для построения или изменения общественных институтов в соответствии с нашими целями или желаниями. Социальная инженерия должна сообщать нам, какие шаги следует предпринять, чтобы, например, избежать экономического спада или, напротив, вызвать его, или для того, чтобы распределить общественное богатство более или менее равномерно. Другими словами, социальная инженерия считает основами научной политики нечто, аналогичное социальной технологии, в отличие от историцизма, считающего основой политики науку о неизменных исторических тенденциях.
В лагере сторонников социальной инженерии есть существенные различия. Рассуждения об отличиях между тем, что я называю «постепенной, поэтапной социальной инженерией» и «утопической социальной инженерией», составляют одну из главных тем этой книги. Два этих подхода — историцизм и социальная инженерия — образуют иногда своеобразные комбинации. Такая комбинация характерна для целого ряда социально-политических философских учений, впоследствии названных утопическими. Политическая цель Платона — наилучшее государство —представляет собой развитие его философии бытия, т.е. его теории форм или идей.
Текучие, вырождающиеся и разлагающиеся вещи являются (подобно государству) потомками, детьми совершенных вещей. И подобно детям, они представляют собой копии своих предков. Предок или оригинал текучей вещи — это то, что Платон называет ее «Формой», «Моделью» или «Идеей». Они являются предками или моделями сотворенных вещей, развивающихся и разлагающихся. Будучи вне нашего пространства и времени, Формы не могут быть восприняты нашими чувствами, как это бывает с обыкновенными изменчивыми вещами, взаимодействующими с нашими чувствами и поэтому называемыми «чувственными вещами». Эти чувственные вещи, являющиеся копиями или потомками одной и той же модели или оригинала, похожи не только на этот оригинал — их форму или идею, но и друг на друга, как это бывает с детьми, принадлежащими одной семье. И подобно тому, как детей называют по имени отца, так и чувственные вещи получают имя от своей идеи или формы.
Теория форм или идей выполняет в платоновской философии по крайней мере три различные функции:
1. Она является важнейшим методологическим инструментом, так как делает возможным не только чистое научное знание, но и знание, применимое к миру текучих вещей, о котором невозможно получить никакого непосредственного знания, а только мнение. В результате Платон видит возможность исследования проблем изменчивого общества и создания политической теории.
2. Она дает ключ к разработке чрезвычайно необходимой Платону теории изменений и упадка, теории возникновения и уничтожения, а также ключ к исследованию истории человечества.
3. В социальной области она открывает путь для создания определенного вида социальной инженерии, позволяя открыть средства задержки социальных изменений путем построения «наилучшего государства», очень близкого к идее или форме государства, которое не может подвергаться распаду.
Методологический эссенциализм – точка зрения, согласно которой задача науки состоит в том, чтобы отыскивать и описывать подлинную природу вещей, т.е. их подлинную сущность или реальность (здесь реальность – не реально существующие предметы, а Вещи(Формы) Каждая сущность имеет соответствующее ей имя, которым вслед за ней называются чувственные вещи, и она может быть описана словами. Описание сущности вещи называют определением. Согласно принципам методологического эссенциализма, существуют три способа знания вещей:
во-первых, сущность вещи,
во-вторых, определение этой сущности,
в-третьих, ее название.
В качестве примера Платон приводит сущность «четности» (противоположной «нечетности»): «Применительно к числу это получает название "четное". Определение же этого названия: "число, делящееся на две равные части"...
Методологический эссенциализм, согласно которому сущность науки состоит в раскрытии и описании при помощи определений сущности вещей, может быть лучше понят в сопоставлении с противоположной точкой зрения, т.е. методологическим номинализмом. Методологический номинализм стремится не к постижению того, чем вещь является на самом деле, и не к определению ее подлинной природы, а к описанию того, как вещь себя ведет при различных обстоятельствах и, в частности, к выяснению того, имеются ли в этом поведении какие-либо закономерности. Иначе говоря, методологический номинализм в качестве цели науки видит описание вещей и событий, представленных в нашем опыте, а также их объяснение при помощи универсальных законов. Методологический номиналист никогда не считает, что вопросы «Что такое энергия?», «Что такое движение?» или «Что такое атом?» являются важными для физики, но придает большое значение таким вопросам, как «При каких условиях атом излучает свет?», «Как можно использовать энергию Солнца?» или «Как движутся планеты?» И если какие-нибудь философы станут убеждать его в том, что, не ответив на вопрос «что такое?», он не может надеяться на получение точного ответа на вопрос «как?», то он может ответить им, что предпочитает ту скромную степень точности, которой он может достичь, используя свои методы, той претенциозной чепухе, к которой они пришли, используя свои.
Методологический номинализм в настоящее время достаточно широко распространен в области естественных наук. Вместе с тем, проблемы общественных наук до сих пор решаются в основном эссенциалистскими методами. Мне кажется, что в этом состоит одна из главных причин их отсталости.
Далее...Глава 4. Изменение и покой

Глава 4. Изменение и покой

Платоновской теории социальных изменений видела мир неизменных форм или идей, отблеском которого является мир изменяющихся в пространстве и времени вещей. Формы и идеи — не только неизменны, неуничтожимы и не подвержены пагубному воздействию, они совершенны, истинны, реальны и благи. Совершенные и благие формы или идеи предшествуют копиям, чувственным вещам, являясь начальным пунктом всех изменений текучего мира. Такое понимание используется Платоном для оценки общей тенденции, главного направления изменений в мире чувственных вещей. Теперь мы видим, что платоновская теория форм или идей указывает определенное направление в развитии текучего мира. Она подводит нас к закону, согласно которому приверженность вещей к разложению в этом мире непрерывно возрастает.
Формула Маркса «история всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов» подходит для описания платоновского историцизма так же, как и для историцизма Маркса. Платон выделяет четыре наиболее характерных периода или «вех в истории политического вырождения», которые одновременно являются «важнейшими... разновидностями существующих государств».
Первой на смену совершенному государству приходит «тимархия», или «тимократия» — господство благородных воинов, сражающихся за честь и славу. За ней идет олигархия — правление богатых семейств. «Из нее возникает отличная от нее демократия» — царство свободы, следствием которой является беззаконие, а «четвертым и крайним заболеванием государства» является тирания. Платон стремился выделить эволюционную последовательность смены исторических периодов, т.е. создать историцистскую теорию общества. Эта попытка была возобновлена Руссо, а Конт, Милль, Гегель и Маркс сделали это занятие модным.
Гораздо более ценным является платоновское описание тирании и особенно перехода к ней. Рассуждая о тирании, Платон подчеркивает, что он говорит о предмете, который хорошо узнал на личном опыте. Несомненно, что при этом он имеет в виду сиракузского тирана Дионисия Старшего. Переход от демократии к тирании, говорит Платон, может быть легко осуществлен народным вождем, который знает, как использовать существующий в демократическом обществе классовый антагонизм между бедными и богатыми, и которому удается собрать достаточное число телохранителей или создать собственную армию. Люди, которые сначала приветствовали его как борца за свободу, вскоре оказываются порабощенными. Теперь «его первой задачей будет постоянно вовлекать граждан в какие-то войны, чтобы народ испытывал нужду в предводителе».
Платон выделяет шесть типов вырожденных государств, которые получаются путем первоначального выделения трех форм правления: власти одного, власти немногих и власти многих.
Подведем итоги. Пытаясь понять и истолковать переживаемую им изменчивость социального мира, Платон сумел чрезвычайно подробно развить систематическую историцистскую социологию. Он сделал попытку, по крайней мере, описать общество, которое походило бы на нее возможно больше. Материалом для такой реконструкции послужили, наряду с историческими сведениями, результаты его анализа социальных институтов Спарты и Крита, представлявших древнейшие из известных ему форм общественной жизни в Греции, в которых он сумел распознать формы еще более старых племенных сообществ.
Этот принцип он вывел из предложенного им закона политических революций, в соответствии с которым источником всех социальных изменений является разобщенность правящего класса и его заинтересованность экономическими проблемами. Поэтому для реконструкции наилучшего государства потребовалось радикальным образом устранить все источники и элементы разобщенности и распада. Иначе говоря, спартанское общество, служившее основой реконструкции, следовало рассматривать с точки зрения условий, необходимых для сохранения нерушимого единства господствующего класса, гарантией чему должны были быть экономическая воздержанность, воспитание и обучение в том числе и правящего класса..

Далее...Глава 5. Природа и соглашение

Глава 5. Природа и соглашение
Начало развитию общественных наук было положено во времена поколения Протагора, первого из великих мыслителей, которые называли себя «софистами». Это начало было связано с осознанием потребности различать две разные составляющие среды обитания человека — природное и социальное окружение. Заметить и понять это различие непросто, и даже до сих пор оно не всегда кажется очевидным.
Для анализа процесса осознания специфических особенностей природы и общества нам потребуется хорошенько усвоить одно важное различие. Это — различие между
(а) естественными законами, или законами природы, такими, как например, законы, описывающие движение Солнца, Луны и планет, смену времен года и т.п., а также закон гравитации или, скажем, законы термодинамики, и
(b) нормативными законами или нормами, запретами и заповедями, т.е. правилами, которые запрещают или требуют определенного образа поведения. В качестве примера нормативных законов можно назвать Десять заповедей, правовые нормы, регулирующие порядок выборов в парламент, и законы афинского полиса.
Закон природы неизменен и не допускает исключений. И если мы сталкиваемся с событием, противоречащим ему, то говорим не о том, что обнаружили исключение, а, напротив, о том, что наша гипотеза была опровергнута. Поскольку законы природы неизменны, они не могут быть нарушены или созданы. Они недоступны контролю со стороны человека, а их незнание или игнорирование может привести к беде.
Нормативный закон, будь то правовой акт или моральная заповедь, введенные человеком. Его часто называют хорошим или плохим, правильным или неправильным, приемлемым или неприемлемым, но «истинным» или «ложным» его можно назвать лишь в метафорическом смысле, поскольку он описывает не факты, а ориентиры для нашего поведения. Существование нормативных законов всегда обусловлено человеческим контролем — человеческими решениями и действиями.Многие же мыслители полагают, что существуют нормы — запреты и заповеди, — являющиеся «естественными», потому что они подобны законам природы в смысле (а).
Для понимания платоновской социологии необходимо проанализировать, как могло сформироваться понимание различия между естественными и нормативными законами. Начальный пункт этого развития я назвал бы наивным монизмом. Это воззрение можно считать чрезвычайно характерным для «закрытого общества». Завершающий этап, который я называю критическим дуализмом (или критическим конвенционализмом), характерен для «открытого общества». Тот факт, что до сих пор многие не решаются сделать этот последний шаг, можно считать свидетельством того, что мы все еще находимся в переходном периоде от закрытого к открытому обществу.
Критический дуализм утверждает лишь, что нормы и нормативные законы могут вводиться и изменяться человеком — точнее, договором или решением соблюдать или изменять их, а поэтому человек несет за них моральную ответственность за нормы, которые он согласился соблюдать, когда у него были средства для их изменения. Нормы искусственны в том смысле, что порицать за них, кроме себя, некого — ни Бога, ни природу. Улучшать их, если мы считаем их сомнительными, — наша задача.
Наши решения никогда не выводятся из фактов (или из утверждений о фактах), хотя они и имеют некоторое отношение к фактам. Сталкиваясь с некоторым изменяемым или неизменяемым фактом, мы можем принять различные решения: изменить его, защитить его от тех, кто пытается его изменить, не вмешиваться и т.п.
Однако, и в общественной жизни существуют важные естественные законы. Наиболее удобным термином для их обозначения мне кажется термин социологические законы. Это законы, которыми оперируют современные экономические теории, например, теория международной торговли или теория экономических циклов. Эти и другие важные социологические законы связаны с функционированием социальных институтов и играют в нашей общественной жизни роль, аналогичную механике. Например как принцип рычага. Ведь подобно рычагам, общественные институты необходимы тогда, когда для достижения какой-нибудь цели нам недостает силы наших мускулов. Подобно механизмам, институты умножают нашу способность творить добро и зло.
Отметим две главные тенденции, преграждающие путь распространению критического дуализма. Одна из них состоит во всеобщем стремлении к монизму, т.е. сведению норм к фактам. Вторая проистекает из нашего страха перед мыслью, что полная ответственность за наши этические решения ложится на нас и не может быть передана никому другому — ни Богу, ни природе, ни обществу, ни истории.
Все зти этические теории стремятся найти какой-нибудь аргумент, который мог бы снять с наших плеч эту ношу. Однако от этой ответственности избавиться невозможно. Каким бы авторитетам мы ни поклонялись, им поклоняемся именно мы. Не желая признавать этой простой вещи, мы лишь обманываем себя.
Термин «природа» Платон часто использует как синоним слова «сущность». «Природное» поэтому, является внутренним, первичным и небесным в вещи, а «искусственное» — тем, что было создано позднее, добавлено или навязано ей внешним человеческим воздействием.
Платоновская теория «природы» открывает новые исторические возможности . Если задача науки вообще состоит в исследовании подлинной природы вещей, то задачей социальных и политических наук является изучение природы человеческого общества и государства. Однако, согласно Платону, природу вещи составляет или, по крайней мере, определяет ее происхождение. Таким образом, методом всякой науки должно стать исследование происхождения всех вещей (или их «причин»). В применении к общественным или политическим наукам этот принцип состоит в требовании изучать происхождение общества и государства. Поэтому история не является самостоятельной наукой, а представляет собой единственный метод общественных наук. В этом состоит историцистская методология.
Социальная природа человека коренится в несовершенстве человеческого индивида. В силу внутренне присущей человеческому индивиду ограниченности он не может быть полноценным. Даже натуры «редкие и необычные», приблизившиеся к совершенству, зависимы от общества и государства. Достичь совершенства они могут только в обществе. Поэтому общество следует ценить выше индивида, ведь только оно может быть самодостаточным, совершенным и способным сделать благим совершенного индивида.
Платон печалился об утраченном единстве племенной жизни. Изменчивый мир, сотрясаемый социальными революциями, казался ему нереальным. Только стабильное целое, т.е. крепкий коллектив, а не смертные индивиды, обладает реальностью. Поэтому индивид «по природе» должен подчиняться целому, являющемуся не простым агрегатом индивидов, а «естественным» объектом более высокого порядка.
Платон сравнивает государство с человеческим индивидом или, точнее, с человеческой душой. В частности, болезнь государства, распад его единства он уподобляет болезням человеческой души. Болезнь государства не только соответствует, но и является прямым следствием искажения духовной природы людей — в особенности членов правящего класса. Каждая из характерных стадий вырождения государства — это следствие соответствующих стадий вырождения человеческой души, человеческой природы, человеческого рода вообще. А поскольку это моральное вырождение вытекает, по мнению Платона, из расового вырождения, то можно сделать вывод, что в конечном счете биологический характер платоновского натурализма является важнейшим элементом, лежащим в основании его историцизма.

Далее...Глава 6. Тоталитаристская справедливость